Dm             Dm
Под землёй глубоко расположен ад,
Dm            Dm        Gm
Там в котлах чугунных грешники кипят.
Gm     Gm7  A7       B 
Вот уже бесята новых двух ведут:
  Gm       Dm   A7    Dm 
- Плавайте, покуда вас не заберут!
 
 
Новеньких столкнули в жаркие котлы:
Каждому - по пояс серы и смолы.
Под одним соседом огонёк сильней -
Был в земной он жизни вор и прохиндей.
 
А другой - писатель в жизни был земной.
Участи загробной он не ждал такой...
Хоть под ним и меньше огонёк горел -
Но котёл, однако, тоже закипел.
 
Тут писатель видит: за истёкший срок
Под соседом меньше стал вдруг огонёк,
Ну, а сам писатель кое-как дышал,
Будто кто-то ловко увеличил жар.
 
Время бесконечно в вечности течёт...
Огонёк соседа меньше стал ещё.
Выглянул писатель, ну а за бортом
Полыхает пламя под его котлом.
 
Этого писатель уж не мог стерпеть:
- Почему, скажите, должен я кипеть?
И явился ангел, и сказал ему:
- Объясню, за что ты терпишь столько мук.
 
Не смотри, писатель, что сосед твой - вор,
За него родные молят до сих пор,
А твои романы, коим нет конца,
Снова развращают юные сердца.
 
Бог тебя талантом в жизни наградил,
Добрые чтоб чувства в людях ты будил,
А твои творенья будят страсти лишь,
Оттого теперь, брат, ты в котле кипишь.
 
Дай нам, Боже, помнить на своём пути,
Что соблазнам должно в этот мир придти,
Но какое горе ожидает нас,
Если в мир приходит через нас соблазн!

  Em
Он стоял на средине моста,
  C
И решимость в глазах его зрела,
    Am
И была не страшна высота –
    A7       H
На земле ему всё надоело.
     G
И, хоть был он совсем молодой, –
     Am            D7
Смысла жизни не видел ни в чём он.
      G           Em
Здесь решил он покончить с собой
   C7             H7
И порвать с этой жизнью никчёмной.
 
Он на воду смотрел с высоты,
И невольно сутулились плечи…
Он сжигал на мосту все мосты,
Как послышалось вдруг: «Добрый вечер».
От внезапности вздрогнув такой,
Обернулся он в то же мгновенье:
Незнакомец стоял за спиной
И просил его дать ему денег.
 
Растерявшись, с готовностью стал
Он карманы ощупывать тут же,
И, найдя свой бумажник, отдал –
Ведь теперь он ему был не нужен.
Только тот начал вдруг не без слёз
Говорить о каких-то сиротках
И просить, чтоб он деньги отнёс,
Здесь, поблизости, через дорогу.
 
И готовый минуту назад
С этой жизнью навеки проститься,
Он, поймав умоляющий взгляд,
Сам не понял, как вдруг согласился.
Он, конечно, вернётся потом,
Но сперва отнесёт эти деньги
Тем, кому за последней чертой
Это будет, быть может, спасеньем.
 
Шёл с моста он, не чувствуя ног,
Стала влажной ладонь отчего-то,
Что сжимала газетный клочок,
На котором был адрес сироток.
И чем дальше он был от моста,
Тем прямей становился как будто…
Он уже не вернётся сюда,
Потому что он нужен кому-то.

   Am         G          C 
Кто звал его «мудрец», кто – «прозорливец»,
   F     E
Он жил в уединеньи от людей,
  Am        G     C
Но шли к нему сомненьями делиться
   F      E
Иль за советом каждый Божий день.
   Am     G        C
Он ближнего в беде спешил утешить:
  F           E
Подарком или словом подбодрить,
   Am     G       C
При этом называл себя он грешным
  F        E     Am
И все гостинцы мог передарить.
 
А по соседству жил монах заблудший,
Который всё завидовал ему:
Никто не приходил к его лачужке,
Не спрашивал, зачем да почему.
И вот решил над ним он посмеяться:
Поймал на поле бабочку монах,
И, усмехнувшись, он спросил у старца,
Живая или мёртвая она.
 
Расчет был прост: коль скажет, что живая, -
То он её ладонями прижмёт,
А мёртвая – так полетит, порхая,
Когда монах ладони разомкнёт.
«Узнают все, какой он прозорливец», -
Ликуя сердцем, предвкушал монах.
А старец за монаха помолился
И с грустью молвил: «Всё в твоих руках!»

 Em      D7       G
Он был монах, и Господу служил
 Am             H7 
Всем разумом своим и всей душою,
     Em      D7     G
Он в монастырской келье тихо жил,
  Am                 H7
И счастлив был судьбой своей такою.
 G          D7    Em
Она была красива и умна,
  G       D7     Em
И на него смотрела, пламенея,
  Am                H7
Настигла страсть монаха, как волна,
 H                 H7 
И он, забыв про всё, пошёл за нею.
 
Но пылкость чувств со временем прошла,
И начал вспоминать свою он келью,
Где жизнь в молитве радостно текла,
Как горный ручеёк за райской дверью.
Где лики освещались от лампад,
И где любовью к Богу сердце пело…
А нынче был он сам себе не рад,
И сердце его ныло и болело.
 
На небо он не смел и глаз поднять,
Себя ничтожным чувствуя безмерно,
И только имя Божье повторять,
Закрыв глаза, он пробовал несмело.
Однажды мимо дома, где он жил,
Монахи по дороге шли неспешно.
Он улыбнулся им, что было сил,
Хотя душа скорбела безутешно.
 
И вдруг монахи, шаг замедлив свой,
Пред ним склонились в трепете и страхе:
Увидели они, как Дух святой
С небес спускался к бывшему монаху.
Как белый голубь крылья распростёр
Над головою жалкой и несчастной,
И благодати неземной шатёр
Накрыл его, обдав волною счастья.
 
И понял он, что может быть прощён,
И что Господь всегда-всегда был рядом,
И страсть, которой был он ослеплён,
Не увлечёт его в пучину ада.
Ушли монахи на свои труды,
Он следом шёл, едва тая дыханье,
Чтоб принести достойные плоды
Глубокого, как море, покаянья.
 
Он был монах…

  Dm              Gm 
Любил один философ размышлять,
   A                      Dm
Гуляя в предрассветный час у моря,
  Dm              Gm
О смысле жизни, радости и горе,
  A
О том, зачем нам жить и умирать.
  Dm      C         Dm
Однажды ночью был большой прилив –
    Dm     C       F
На пляже он хозяйничал без меры -
Gm              C      F
Но наступил отлив, и вдруг весь берег
 Gm         A7       Dm
Усыпан стал плеядой звёзд морских.
 
И звёзды, оказавшись без воды,
Под солнцем обречённо высыхали,
Прощаясь с жизнью, горестно вздыхали
И ждали неминуемой беды.
Философ думал: так и наша жизнь
В одно мгновенье может оборваться.
Наверное, не стоит и пытаться
Разгадывать по звёздам высший смысл.
 
Вдруг видит он: какой-то мальчуган
Бросает в море гибнущие звёзды,
И на глазах у мальчугана слёзы…
Вот так придумал – звёздам помогать!
- Глупыш, ведь ты не сможешь всех спасти!
Тут высказал своё философ мненье, -
Твои попытки – что они изменят?
Здесь миллионы этих звёзд морских!
 
Спасатель обернулся на ходу,
Задумавшись лишь на одно мгновенье:
- Для этой – очень многое изменят, -
И бросил в море новую звезду.
- Вот для чего наверно стоит жить, -
Подумал вдруг растроганный философ.
Быть может, создал Бог морские звёзды,
В ребёнке чтобы жалость пробудить.

Em
Была у молодого человека
Am    H7
Заветная и давняя мечта.
     Em
Он с нею засыпал, смыкая веки,
  Am      D7
И просыпался с нею он всегда.
  G       Em7
Мечтал он накопить побольше денег
 Am6        H
И новенький купить автомобиль.
 Em  G6   C7
И вот однажды он на самом деле
  Am6    H7     Em
Заветную мечту осуществил.
 
Автомобиль блестящий и красивый
Бесшумно по дороге проезжал,
Как вдруг рукой мальчишеской ретивой
В машину камень брошенный попал.
Водитель видел этих негодяев:
Они ему махали перед тем.
И, сдав назад, он вдруг услышал: «Дядя!
Простите, дядя, я скажу, зачем…
 
Мой брат упал, он в инвалидном кресле,
Кювет глубок, и не хватает сил…
А вы, как все, проехали бы если
Я камнем вам в капот не запустил».
Водитель растерялся: «Вы давно тут?»
- Мы выбраться не можем три часа,
А брат мой повредил серьёзно ногу,
К тому же, надвигается гроза…
 
 
Он подошёл к кювету и увидел –
И сердце сжалось, словно дало сбой –
В больших глазах мальчишки-инвалида
Таилась немальчишеская боль.
И вызволив ребёнка в одночасье,
На мысли вдруг такой себя поймал,
Что, как сейчас, он не был даже счастлив,
Когда свою машину покупал.
 
Была у молодого человека
Заветная и давняя мечта.
Он с нею засыпал, смыкая он веки,
И просыпался с нею он всегда.
Но вмятину не стал чинить он, чтобы
Урок с мальчишкой не был им забыт:
Что если ты не хочешь слышать шёпот, -
В тебя однажды камень полетит.

  Em           D          G
Жил на свете маляр, и любил провожать он закаты,
    G         C             D
Наблюдая, как прячется солнце за быстрой рекой,
  D             H7          Em
И ещё он мечтал стать художником, чтобы когда-то
   Am              H7                   Em
Отразить на холсте мир прекрасный и разный такой.
 
Очень скоро судьба оказалась к нему благосклонной:
Знаменитым художником стал не в одной он стране:
За огромные деньги картины шли с аукционов,
С каждым днём возрастая всё больше и больше в цене.
 
Но однажды красивую девушку встретил художник,
Взор смешливый и алый румянец пленили его,
И решил, что её отпустить ни за что он не сможет,
Если не передаст на холсте этот образ живой.
 
Он её рисовал вдохновенно и самозабвенно.
И портрет получился таким, что сравнения нет.
Посмотрела она и сказала вдруг проникновенно:
- Да, хорошая кисточка! Очень удачный портрет!
 
Рассмеялся художник наивности девушки этой:
- Да при чём же тут кисточка? Дело - в таланте моём!
Я и чёрным углём нарисую все степени света
И белилами выкрашу ночь на холсте на своём!
 
Улыбнувшись, сказала она, не смущаясь нимало:
-Мне казалось, что Вы - тоже кисточка в Божьих руках,
И премудрый Творец, чтобы мы красоту понимали,
Через Ваши полотна Свой мир открывает для нас.
 
У художника, точно свеча, вдруг погасла улыбка,
И, чеканя слова, он сказал, раздражённо слегка:
- Нет, творец - это я! Слышишь, - я! И большая ошибка -
Думать, будто бы я - это кисточка в чьих-то руках!
 
Вновь он краски смешал и сменил полотно на мольберте,
И рукою уверенной снова стал делать мазки,
Но уже через час был он самым несчастным на свете:
На холсте видел он лишь работу бездарной руки.
 
Он полотна менял, снова смешивал краски, но тщетно!
Он катался по полу, ломал свои кисти, и выл…
Он был самым несчастным и самым бездарным на свете,
Словно это не он гениальным художником был.
 
Жил в убогой каморке когда-то известный художник.
Он любил повторять, глядя вдаль на застывший закат,
Что всё бренно на этой земле, и что люди не больше,
И что люди не больше, чем кисточки в Божьих руках.

 Em           Am 
Леонардо да Винчи расписывал фреску –
 H          Em
Это «Тайная Вечеря» фреска была,
 Em             Am
Но закончить не мог по причине он веской:
    H        Em
Никакая модель ему не подошла.
     E7          E7
Стал искать он натурщиков для воплощенья
    E7            Am
В Иисусе – добра, а в предателе – зла,
    H7           Em
Но художник не знал, принимая решенье –
    A7      H      Em
Это невероятная трудность была.
 
Глядя пристально в лица случайных прохожих,
Леонардо всё больше надежду терял,
Но однажды, на пеньи церковного хора
В юном певчем он образ Христа увидал.
И художник, в свою пригласив мастерскую,
Сделал несколько ярких набросков с него.
Скоро фреску дополнил портретный рисунок,
Где Спаситель был выписан, точно живой.
 
Но другого натурщика, как ни старался,
Отыскать Леонардо три года не мог,
Незаконченным образ Иуды остался,
Кардинал торопил, и давно вышел срок.
Но художник искал его не для забавы –
По трущобам и по захолустьям ходил -
И однажды увидел он в сточной канаве
Человека, чей образ ему подходил.
 
Он валялся оборванный, пьяный, заблудный…
Леонардо помощников тут же позвал.
И, как времени не было делать этюды,
Отвести его прямо в собор приказал.
Он выписывал, кистью искусно касаясь.
Все пороки, какими натурщик дышал:
Себялюбие, злобу, гордыню и зависть,
И на фреске натурщик себя вдруг узнал.
 
В тот же миг протрезвев, фреску взглядом окинув,
Он воскликнул с тоской и испугом в глазах:
-Я однажды уже видел эту картину!
Это было примерно три года назад…
И спросил Леонардо: «Как это возможно?»
И натурщик вздохнул: «Я был счастлив тогда…
Помню, в храме я пел, и какой-то художник
Написал с меня образ Иисуса Христа».

 Em           D
Отец семьи богатой в деревню сына взял:
     C               H7
Пусть мальчик жизнь увидит без иллюзий.
 Em             D
Ему хотелось, чтобы сынишка осознал,
 C                 H7
Насколько могут бедными быть люди.
 G             Am6
Они пробыли сутки в семье у бедняка,
Em                 H7
Отец его спросил по возвращеньи,
    G                   Am6
Понравилось ли сыну, и понял ли он, как
  Em               H7
Бедны бывают люди в наше время.
 
- Понравилось, конечно! – сынишка отвечал,
Отец спросил: «Чему ты научился?»
- Таких людей хороших я, папа, не встречал,
И как они богаты – удивился:
У нас одна собака, у них – четыре пса,
У нас бассейн, у них – морская бухта,
У нас есть сад, у них же – бескрайние леса,
И нас мне стало жалко почему-то…
 
Не потому, что светят в саду нам фонари,
А их просторы звёзды освещают…
Они готовы Бога за всё благодарить,
А нам всегда чего-то не хватает…
Теперь я знаю, папа, насколько мы бедны!
Отец, когда слова услышал эти, -
Лишился дара речи и явно приуныл,
Но так и не нашёлся, что ответить.
 
А мой отец, касаясь вопросов бытия,
Одной молитве учит неизменно:
Благодарю за то, что имею в жизни я
И трижды – за всё то, что не имею!

  Dm         Dm         Gm
Она была больна, она была одна, и осень за окном…
      Gm       Gm        Dm
Ей лишь была видна кирпичная стена, увитая плющом.
  D7             D7          Gm
И листья с каждым днём редели всё на нём, слетая плавно вниз…
 B          A7            Dm
Казалось ей тогда: она умрёт, когда слетит последний лист…
 
Врач тихо произнёс нерадостный прогноз подруге, уходя…
А листья на плюще почти опали все от ветра и дождя…
-Вы знаете, сосед, подруге двадцать лет, и смерть её близка…
Сказала о плюще, рыдая на плече соседа-старика.
 
Она пришла к больной, и та, смотря в окно, сказала: «Вот и всё!
Один остался лист, и, хоть жестока жизнь, я жить хочу ещё!»
Подруга ей в ответ: «Ты будешь жить сто лет! Не думай о плохом!
Ещё придёт весна, и снова вся стена украсится плющом!»
 
Вот день прошёл, другой, и пятый, и шестой, снежок уж первый лёг…
А листик всё висел и явно не хотел в последний свой полёт…
И, глядя на него, больная кризис свой смогла, пережила…
Узнает пусть сосед, и радуются все, что девушка жива!
 
Стучала в дверь к нему сказать о том ему подруга много раз.
Но вот другой сосед сказал, что его нет, что умер он вчера.
Зачем – никто не знал – всю ночь он рисовал лист жёлтый на стене.
Старик промёрз, промок, и в то же утро слёг, но счастлив был вполне.
 
Она была больна, она была одна, и осень за окном…
Ей лишь была видна кирпичная стена, увитая плющом.
И листья с каждым днём редели всё на нём, слетая плавно вниз…
И лишь один висел, и падать не хотел – последний жёлтый лист. 

  Em          C    Am6
На южном побережье у самого у моря
 H     H7    Em
Черешни-абрикосы в саду росли одном.
  Em             C       Am6
И в зарослях душистых стоял, купаясь в зорях,
 H       H7   Em     H7   Em
Увитый чайной розой, уютный светлый дом.
  E7          Am
Хозяин и хозяйка там комнату сдавали,
  Am      D7     G       H7
И каждый год на лето ту комнату снимал
 E7               Am
Один москвич-писатель, чьи книги издавали,
 D7            G      H7
А он, живя у моря, те книги сочинял.
 
Доверчиво однажды обмолвилась хозяйка,
Что впору нянчить внуков, да вот зачали тут… 
Избавиться бы надо, а он спросил: «Не жалко?»
И тяжко та вздохнула: «Соседи засмеют!
Нам с мужем слишком поздно! И взрослые уж дети!
А если вдруг родится какой-нибудь урод?» –
И, всхлипнув, убежала. Заканчивалось лето,
И он уехал с мыслью вернуться через год.
 
А там – дела, заботы, издательства, проблемы…
Лет через шесть вернулся он в дом знакомый свой.
Вдруг видит на крылечке девчушку-пятилетку
С уродливой мордашкой и заячьей губой.
И вспомнил, как спросил он в тот вечер: «А не жалко?»
И как блестели слёзы у женщины в глазах.
Он взглядом виноватым искал сейчас хозяйку,
Заранее готовясь, чтоб повернуть назад.
 
Девчушка вдруг сказала: «А мама у подруги.
Ты поиграй со мною, пока она придёт!».
И он спросил чуть слышно: «А мама тебя любит?»
Невольно взгляд бросая на некрасивый рот.
«Бывают разве мамы, которые не любят?» –
Подняв дугою бровки, хихикнула она.
Писатель напряжённо скривил в улыбке губы,
И всё сильней казалась ему его вина.
 
Когда пришла хозяйка, он в кухне умывался,
И замер вдруг, услышав: «Дочурка, это я!
Ну, как, моё ты солнце, ну, как, моё ты счастье?
Не слишком ли скучала, красавица моя?»
В ответ её дочурка залепетала что-то,
И та, всплеснув руками, вскричала: «Боже мой!
Где новенькое платье? Да знаешь ли ты, кто он!?
Да он тебе как крёстный иль папка твой второй!»
 
На южном побережье у самого у моря
Черешни-абрикосы в саду росли одном.
И в зарослях душистых стоял, купаясь в зорях,
Увитый чайной розой, уютный светлый дом.

   Em         Am6       H7       Em
- Кругом - одна несправедливость, - так говорил один старик.
 Em       Am6        H7         Em
И перед ним, взглянув пытливо, Господень ангел вдруг возник.
    Am      Dm             G        Am6
- Молил ты Господа, - сказал он, - открыть тебе Его дела:
 F       H7         C       H7
Зачем одни живут в печали, другие же - не знают зла.
 
 
И вот, повёл посланник Бога его далёко за село:
Там был источник у дороги и дерево с большим дуплом.
- Сиди, мой друг, в дупле, покуда я не вернусь, и наблюдай:
Сюда приходит много люда, ты лишь себя не выдавай.
 
И ангел словно растворился… Старик залез в дупло и ждал.
Вдруг видит он: остановился богатый путник на привал.
Сел на ковёр, порезал сала, достал набитый кошелёк
И долго золото считал он, жуя просаленный кусок.
 
Когда богач, напившись чаю, собрал оставшийся паёк,
То не заметил, как случайно он обронил свой кошелёк.
Старик в дупле сидит и видит: ушёл богач, пришёл другой:
Одежда скромная по виду, в котомке - хлебушек с водой.
 
Платочек расстелил на травке, водичкой хлебушек запил…
Увидев кошелёк, так рад был, что даже шёл куда - забыл.
Домой отправился, довольный… Старик же всё в дупле сидит.
Глядит: идёт дорогой дольней бедняк в лохмотьях - жалкий вид.
 
Но не успел ещё бедняга омыть в источнике чело, -
Вернулся тут богач и нагло стал требовать свой кошелёк.
И находясь в порыве злости, его безжалостно он бил…
Упал бедняк на камень острый и тихо дух свой испустил.
 
Но не найдя своей пропажи, богач бежал - и был таков!
Старик в дупле заплакал даже, как вдруг явился ангел вновь.
Спросил его: «Ну, что ты видел?» - «Несправедливость лишь одну!
Невыносимо, ангел, видеть мне безнаказанной вину!»
 
- Теперь, старик, меня послушай, - сказал он, свой рассказ начав, -
Нашедший кошелёк - был лучшим когда-то другом богача.
Но тот богач был слишком жадным, он хитрым и коварным был,
И вот при помощи обмана он друга напрочь разорил.
 
А тот бедняк и сам когда-то ограбил брата и убил,
Но всё, покаявшись, раздал он и смерть такую же просил.
И внял Господь его молитвам: дал мученический венец.
И тут старик в слезах воскликнул: «Небесный справедлив Отец!»